Глава 2. Прощай, Мой Дом.

Ночь или день, мне уже всё равно -
Всё решено!
(Эпидемия "Прощай, Мой Дом").

Глушь, дремучий лес и древняя покосившаяся избушка. Таким виделось со стороны теперешнее пристанище некромага. Всё скромно и без особых изяществ. Да и ни к чему они, когда тебя обвиняют в преступлениях, которых ты ни мог не совершить… Когда ты просто не имел ни малейшего шанса отступить… И когда  единственный выход из ситуации  - бегство… От людей, друзей, любимой… Чтобы жить, а точнее, существовать в заточении, не имея даже тени надежды на возвращение. "Ты Черный Маг - ты обречен, такая плата, таков закон!"(Эпидемия "Черный Маг")
Именно здесь, посреди непроходимой чащи и обитал сильнейший некромаг современности Глеб Бейбарсов. Тогда, месяц назад, испарившись, вовсе не по-магфордски, но не попрощавшись, прямо с матча Сборной мира с Командой Вечности, он сразу телепортировался сюда. Парень заранее нашел эту избушку, обустроил ее, предусмотрев все детали. У Глеба было достаточно сил и знаний, чтобы установить такую же мощную защиту, какая была когда-то на Алтае, у их старухи. Место находилось далековато от Буяна, и найти его было практически невозможно. Не зная ориентиров, конечно.
Только одного Бейбарсов не смог предвидеть: как перенесет его исчезновение Таня? "Все ли с ней нормально? Что она чувствует?" - часто задумывался Глеб, хотя ответы, если они вообще были, затерялись в пути, не найдя адресата. Парень пытался заглушить боль разлуки, внушив себе мысль о том, что это его больше не касается. То есть попросту, пробовал забыть Таню. Он ушёл и всё. Конец истории. Отношениям, хотя были ли они?! "Надо просто начать новую жизнь" – постоянно втолковывал себе Глеб. Но на практике все было далеко не просто…
Дальше вольная мысль Бейбарсова медленно, но верно опускалась в глубины философии. В конечном итоге получалось, что-то типа: "Вот говорят, с чистого листа жить начинайте. Мудрецы-то выискались! А если на любой, даже чисто символической, бумаге появляется ее лицо?! Везде лишь Танины черты. И бесполезно прятаться, не помогает. Проверено и доказано Бейбарсовым. Хоть число с подписью добавляй. Что тогда? " Дальше непременно следовал ступор минут так на десять. Божественного ответа, конечно, не появлялось. Купидончик, ответственный за это дело, явно ушел далеко и, видимо, надолго (угу, в запой).
"Но нужно жить как-то дальше. А кому надо?! И как?!" Небольшая, почти театральная, пауза. Глебу в последнее время вся его жизнь (ну или что там, у некромага-то) превратилась в бесконечный фарс. Она потеряла свою динамичность. Это красиво, даже по-геройски. Оставил любимую ради ее спасения. Пафосно, но ужасающе театрально. До жизни явно не дотягивало.
- Без чувств и эмоций! – резко произносил Глеб, тем самым, отсекая собственные пути к прошлому. К Тане. Но, как известно, любовные стрелы поражают быстро, а вот раны от них заживают слишком долго…
Не выдержав, Глеб всё же связался с Ленкой. Бедная Свеколт! Ей приходилось уверять упертого, недоверчивого и по уши влюбленного некромага в том, что с его экс-девушкой все в порядке. Причем, как минимум, раз эдак двести! Любовь   - это вечное сумасшествие, что ж, ничего не поделаешь.
Наконец, поверив, что это правда, он продолжил жить нормальной жизнью рядового некромага. Поднимал мертвяков с соседнего кладбища, хотя бы какое-то общество. Бродил ночами по местным болотам, так сказать окрестности изучал. Временами летал по близлежащему лесу, пробовал играть с мертвяками в драконбол, да только понял, что это бесполезно. Им даже нормальный "заговоренный пас" не дашь, развалятся раньше. Да и разговор с ними не заведешь, приходилось ограничиваться словами: "Тот, кто слышит меня" или чем-то подобным. А их же много! Мертвяки и так особым умом никогда не отличались, а тут уж угадать к кому именно обращался Бейбарсов, и вовсе было невозможно. В итоге получалась приличная кучка костей и всего остального оставшегося от экс-людей содержимого.
Ну, чем еще может Глеб заниматься?! Рисовать, конечно.  Уж чего-чего, а этого у некромага никто не отнимет. Как он ни старался забыть Таню, все новые и новые ее изображения появлялись на его рисунках. Рука за столько лет просто привыкла это делать. Такому маниакальному постоянству позавидовало бы любое разумное существо, независимо от того, кем оно являлось: лопухоидом, магом, стражем или даже богом. Частенько Глеб телепортировал себе какие-нибудь книги из магических библиотек, но из-за созданного щита понять, кто именно их "позаимствовал", было невозможно.
Но ничего не помогало спасаться от мыслей о Тане. За то время, пока Бейбарсов жил у старухи  некромагини и в Тибидохсе он привык всегда наблюдать за ней или быть рядом. Она стала манией, целью, которую невозможно достигнуть. Вроде она и близко, но взять ее нельзя. После двухнедельного курса начинающего мазохиста он все же сделал подобие котла своей наставницы. Только творение Глеба больше напоминало зеркало. Оно не требовало для своего действия ничего кроме страстного (все-таки не светленький артефактик вышел) желания владельца. Уж чего-чего, а этого у Бейбарсова всегда было в избытке. И, конечно, без дела это чудо-зеркальце не лежало.
Вот уже целый месяц, как Глеб жил в этом захолустном местечке. Новый день не предвещал никаких глобальных изменений. Тетенька жизнь выбрала себе длиннющий маршрут до конечной цели и упрямо игнорировала короткий, наставляя: "Проложи дорогу сам". Обычное, ничем не примечательное и совершенно не отличающееся от тридцати предыдущих утро.  Солнце встало раненько и с неимоверной скоростью (угу, полудохлой улитки) поплелось вверх. День раскланялся и пообещал длиться целую вечность. Небо было чистым, так что дождика не дождетесь. Абсолютное умиротворение и никакого шевеления – вот девиз сегодняшнего дня.
Солнце осветило поляну перед избушкой, некогда служившую мини-полем для драконбола. Теперь оно могло, максимум, носить гордое название "аэродрома для ступы". Как раз сейчас происходил труднейший процесс состыковки вышеназванного аппарата, а, по-простому, летающего стакана с землей родненькой. Хотя Глеб, пассажир ступы, был совершенно спокоен, потому что тихо посапывал на ее дне. А кто же тогда вел? Управлял этим "стаканчиком"  пожелтевший череп американского летчика, который когда-то бомбил сербов. Да-да, ступа была на автопилоте, но части экс-людей тоже иногда устают. Особенно мозги (или череп при неимении предыдущего пункта). Именно под эту сложно описываемую категорию и подходит уважаемый господин автопилот.
Ну, устал черепок, перегрелся. Еще бы! Целую ночь его "милашка" хозяин летал, не знай, по какой глуши, направляемый сугубо жаждой географических открытий (угу, в каком болоте я еще не плавал?!). После, перекинув на второго, почти автоматического пилота все обязанности по управлению ступкой, и до этого мирно висевшие на последнем, сел на дно и спокойненько заснул. А черепу мучайся! В итоге, он заблудился, благо, вместе со "стаканчиком" (для полного happy endа не хватало еще и его посеять). Поплутав часочка три-четыре, нашел нужную дорогу он только к рассвету. Но тут еще одна проблемка: приземлиться надо и желательно пассажира - некромага не разбудить, а то потом кусочков не соберешь. Почти успешно выполнив данную операцию (ну, потеряло соседнее дерево всю крону, новая вырастет!), автопилот окончательно вырубился.
Солнце своим лучиком решило поиграть с некромагом, думая: "Он меня все равно не достанет", стало светить последнему прямо в лицо. Глеб, поморщившись, открыл глаза. Первое, что он обнаружил, это дно ступы, засыпанное листьями. Пару минут он обдумывал их чудесное появление, переводя взгляд то на экс-крону, то на голое дерево, то на бедного вырубившегося автопилота. И снова этот игривый луч засветил в глаза, отвлекая от посторонних мыслей.
"Эх, снова утро" - сладостно потянувшись, подумал Бейбарсов. Он взял свою тросточку, вылез из "стаканчика" и направился к избушке.
Зайдя в дом, он на автомате подошел к кровати и, рухнув, провалился в объятия Морфея. Ему снился более чем странный сон: его звал на помощь какой-то незнакомый, но довольно приятный голос. Причем, что он должен конкретно сделать, Глеб так и не уловил. Единственное запомнившееся и вообще понятное слово: портал. Оклемался он уже под вечер. В мозгу Бейбарсова громыхало, многократно повторяясь и усиливаясь, слово "портал", что вызывало у владельца сего милого аппарата под названием "голова" дикую боль. Не зная, что делать с этой агонией, Глеб метался по комнате, как раненный зверь. Он испробовал все известные способы, но ничего не помогало. Тут Бейбарсов наткнулся на артефактик собственного разлива. Следуя наитию, парень подошел к зеркалу и активизировал его, хотя уже несколько дней пытался отучить себя от этого занятия. Тут же головная боль прошла, оставляя место бесконечному недоумению.
"Зачем это надо? Что происходит?" – только и успел подумать Глеб, тут его внимание привлекла рыжеволосая девушка с изумрудными глазами, маячившая на "экране". Он попал на момент, когда Таня подходила к столу. Тут Бейбарсов неожиданно даже для себя повернул трость, и жидкость в бокале поменяла свой цвет с прозрачного на слегка-голубоватый. Казалось, что им сейчас кто-то управляет. Он чья-то кукла… Но чья?
Таня подошла и выпила содержимое бокала. Дальше было чистое кино, даже близко не лежащее рядом с понятием "жизни". Гротти стала творить совершенно безрассудные вещи, потеряв всякое чувство меры. Единственное, что она сказала отчетливо: "Мне больно. Из-за Бейбарсова. Из-за его существования". Этого было вполне достаточно. Он выключил зеркало и, захватив трость, направился к ступе. Едва взлетев, он поставил "стаканчик" на автопилот и осел на дно. Тут снова сознание затуманилось, головная боль снова захватила власть, но прогремели совсем новые слова: "Библиотека... Тибидохс". Бейбарсов понял, что единственный способ спасись от агонии, это попасть в вышеназванный объект.
"Но как это сделать? Я же все еще преступник Магщества. Помочь может только Ленка. Надо с ней связаться".
- Лен, мне надо в Тибидохс, - тихо произнес некромаг вслух, чтобы не оглушить подругу.
"Хорошо. Завтра. В два матч. Без пяти – в библиотеке", - коротко, четко и сухо ответила Лена и сразу отключилась.
Что Бейбарсову нравилось в Свеколт, так это то, что ей не приходится объяснять зачем, почему… Важно иметь такого человека, который в любую минуту без лишних вопросов окажет помощь. Надо и все. Даже Аббатикова бы раз сто переспросила.
Головная боль немного поутихла, затаилась на время. Глеб тем временем продолжил облет ближайших болот. Он все время вспоминал тот неземной голос, сочетавший в себе такие противоположные вещи, как пылкость и нежность. Когда она, эта девушка, звала на помощь, невозможно было остаться равнодушным, даже некромагу. Вопросов было слишком много, и ветер радушно согласился унести половину в небытие. Погрузившись в свои все еще тяжелые думы, Глеб не заметил, как снова заснул.
Благополучно проснувшись утром на той же полянке около дома в двойной куче листьев, Бейбарсов поспешил воспользоваться очистительным заклинанием. На кого он был сейчас похож…До человека не дотягивал. Грязные рваные сырые джинсы, некое подобие чего-то сверху (ни один здравый лопухоид даже футболкой это не назовет).
"Приди я в таком виде в Тибидохс, меня бы стопроцентно приняли за приведение. А это идея!"
Но все же Глеб решил почиститься. Уже приличным человеком, он зашел в избушку. У него осталось около восьми часов до матча.
"Чем бы заняться?". Ответа на свой мысленный вопрос Бейбарсов вовсе не ожидал, но его вновь пронзила острая боль.
"Рисуй" – впервые прошелестело в сознании. Помня предыдущие опыты общения с Некто, Глеб, удивившись его доброте, нехотя послушался.
Взяв карандаш и листок, он несколько минут неподвижно сидел. Рука автоматически начала вырисовывать черты Таниного лица, но неожиданно сменила курс. Она двигалась так быстро, что Глеб еле улавливал ее движения. Закончив почти самостоятельно творить, парень всмотрелся в получившийся рисунок. Это была сплошная каменная стена, но за ней спрятан жезл размером со скипетр с каким-то свечением внутри. Нарисовано так как – будто смотрела Веерка Попугаева, для которой стены не проблема. Не понимая, зачем это ему, Глеб сунул рисунок в карман брюк. Посмотрев на часы, которые указывали на циферку "один" он стал готовиться к перемещению.
***
Лена Свеколт в этот день проснулась рано. Ей надо было многое сделать до матча. В отличие от Тани, которая в этот момент пыталась встать, Лена быстро собралась. Она-то помнила вчерашний вечер, каждое слово, которое сказала вчера Гроттер. В общем, смысл был связан с одним единственным именем: "Глеб Бейбарсов". Главный вопрос вечера:  Любовь или боль? Эти слова многократно повторялись, перемешивались, сопровождались описаниями, временами даже переходили в истерики. Но удивительно то, что Гроттер так и не разу не заплакала. Да, кричала, но слез не было. Это говорило о том, что все стало слишком серьезным.
Лена направилась в библиотеку, где договорилась встретиться с Шурасиком по поводу очередного спора, на счет чего, знали только они сами. Еще она надеялась найти, чтобы как-нибудь помочь Глебу и Тане. Как бы Бейбарсов не скрывал свои чувства, у него явно не особо получалось. Ему тоже было больно. Еще вчера Лена хотела связаться с Глебом, рассказать ему о Гроттер и матче, но парень ее опередил. Он почему-то решил пробраться в Тибидохс, а раз так, то матч - это прекрасная возможность. Он должен телепортироваться за несколько минут до начала матча, сразу в библиотеку. Жанна тоже присоединится к ним.
Лена добралась до библиотеки без приключений (Вот Таня бы обзавидовалась, ей такого в жизни не светит). Девушка вошла внутрь, поздоровалась с Абдуллой. Увидев на одном из столиков огромную стопку книг, за которой совершенно не видно человека, Лена безошибочно определила, что именно за ней и находится Шурасик.
- О, привет, Лен! Как дела? Как спалось?- он встал, тюкнул Свеколт в щечку, отодвинул стул и продолжил. -  Присаживайся, я тут нашел книги.
- Привет. Нормально, бывало и намного хуже. Да, я заметила.
Дальше они начали спорить по n-ому по счету поводу. Несколько раз поменялись мнениями. Слишком убедительно говорили. Сколько времени прошло, Лена затруднялась сказать, потому что, как и Шурасик, отдавалась спору целиком и полностью.
- Ой, уже осталось пятнадцать минут до начала матча. Пойдешь? – спросил парень совершенно уверенный в положительном ответе.
- Нет, я лучше здесь посижу, - ответила, немного помедлив, Лена.
- Что так? Неинтересно? – искренне удивился Шурасик.
- Да нет, просто. Срочно надо доделать кое-какие дела, - и глазом не моргнув, соврала девушка.
- Ну, ладно. Встретимся после матча. Пока. Удачи тебе.
Лена в ответ только кивнула. После того как лучший магспирант Магфорда удалился, томимый жаждой игры всех времен и магродов – драконбола. Девушка пошла расставлять книги, которые взял Шурасик, и заодно собиралась поискать, что-нибудь для Глеба. Она долго бродила между стеллажами, пока нос к носу не столкнулась с последним субъектом. От неожиданности некромагиня чуть не вскрикнула, но Глеб вовремя закрыл ей рот.
- Привет, Лен. Ну что чего-нибудь нашла?
- Привет. Пока в процессе. Что собираешься делать?
- Есть одна идейка… – театральная пауза. Глеб прекрасно знал, что ему надо делать. - Я должен уйти в другой мир.
- Зачем? Почему? А как же…? – Девушка резко запнулась, поняв, что только чуть не сболтнула лишнего. Свеколт удивленными глазами осмотрела Бейбарсова на предмет наличия мозга. Тот лишь усмехнулся. В последний раз она была так удивлена, когда очутилась в одном гробу с мертвяком. Лена вообще была очень скупа на проявление эмоций, как в принципе, и все тибидохские некромаги.
- Так будет легче. И ей, и мне, и всем. Она меня потихоньку забудет. Будет жить с родным Валялькиным. Конечно, вряд ли я ее смогу забыть, но если я потеряю память при переходе, это будет лучший выход, - Глеб успел подумать о хорошей отмазке.
- А твой двойник? Ты о нем подумал? За ним охотится Магщество, друзей нет. Где сейчас находится, не знает, - ответила девушка, цепляясь за последнюю надежду.
- Я тоже об этом задумывался. Надо найти мир параллельный нашему. Полностью, нигде не пересекающийся. 
- Ну, это пока лучшая идея, - нехотя согласилась Лена. - Времени у нас в обрез. Начнем искать, скоро к нам телепортируется Жанна.
- Нет, Лен. Мы справимся без нее, – твердо заявил Глеб.
- Но почему? Лишняя помощь нам пригодится.
- Она меня не поймет. Жанна - не ты. Аббатикова обязательно начнет уговаривать остаться. Мы потратим время, которого у нас и так нет. Отвлеки ее. Уведи куда-нибудь, а я пока посмотрю.
- Хорошо, наверное, ты прав.
Лена вышла из библиотеки и направилась в комнату некромагинь, так как Жанна должна была телепортироваться именно туда.
Глеб, убедившись, что Лены по близости не наблюдается, пошел в закрытый доступ. Именно там хранились записи о параллельных мирах. Он прошел около десятка стеллажей. В этот момент прямо перед ним упала какая-то книга. С виду совсем не приметная, и вряд ли Глеб вообще обратил на нее свое внимание. Но она пролетела перед его глазами. Только глупец верит в существование случайностей в магическом мире. Подняв книгу, Бейбарсов внимательно оглядел ее. Та как раз подходила по содержанию. На обложке значилось "Мир РаундЭнксас". Перевернув книгу, парень обнаружил краткое описание:
"Название: РаундЭнксас
Состоит из трех составных частей: Эния (эльфы), Ксентарон (многорассовая), Астральное королевство (демоны).
При использовании портала подбирается личность одного из трех миров, наиболее соответствующая перемещаемому.
Параллелен Земле, не имеет двойников. Портал придет в действие сразу после открытия любой страницы данной книги".
"Это как раз то, что я искал. Времени мало. Надо переместиться прямо сейчас. Прощай, Таня! Прощай, Земля! Опять этот пафос".
Усмехнувшись своим мыслям, Глеб открыл первую страницу и в момент исчез. Книга же сама, без чьей-либо помощи, поднялась и встала на свое место, ожидая скорого падения. Сегодня, в этот знаменательный день, мир потерял трех человек.

Глава 4. Час испытания.

Назад нет дороги -
Туман впереди!
(Эпидемия "Час испытания")

Перемещение произошло мгновенно, и Глеб только и успел, что сожмурить глаза от яркого света, который по закону подлости, засветил прямо в них. Быстро преодолев нахлынувшее чувство очистить желудок от последней принятой пищи, парень наконец-то смог оглядеться. Следует отметить, что ничего необычного он не увидел. Находился Глеб в какой-то достаточно светлой и скромной комнате. Из ее достопримечательностей можно назвать лишь две небольшие кровати, стоявшие у двух противоположных стенок, рядом с которыми обнаружились маленькие прикроватные тумбочки. Завалены те были до невозможности всякими магическими книгами, и Глебу даже в первый момент захотелось их посмотреть, но, пересилив любопытство, он, впрочем, отметил, что это были фолианты по светлой магии. Рядом стояли два письменных стола со стульями, видимо служившие обитателям второй и третьей тумбочками, так как на них не обнаружилось свободного места. Последним, на что наткнулись глаза Бейбарсова, было небольшое зеркало в старинной витой раме, висевшей у самого выхода. Помня про изменения внешности при перемещении, Глеб незамедлительно подошел и осмотрел свой новый облик.
Невозможно было определить, понравилось ли ему или нет. Выглядел он лет на двадцать пять, молодой человек среднего роста с почти черными волосами, с глазами цвета синего агата, со слегка удлиненными ушами. "Значит, я все-таки эльф, ну или почти эльф" – удовлетворенно заключил Глеб. Перспектива быть всю оставшуюся жизнь, например, гоблином его не прельщала. Также парня немало порадовало то, что он все помнит из произошедшего с ним в том мире.
Переместив взгляд на одежду, парень распознал в ней нечто напоминающее форму преподавателей Тибидохса, правда, средневекового разлива. Длинная коричневая мантия с каким-то вышитым знаком, видимо, символом какого учебного заведения. В этом переплетении ниток с трудом, но все-таки узнавалась некая парящая птица. Под мантией же почему-то ничего не изменилось, то есть вся одежда Глеба, "привезенная" из Тибидохса, осталась на нем.
Узнав все, что ему было необходимо, Бейбарсов, на всякий пожарный запахнув мантию, направился к двери, но тут столкнулся нос к носу с каким-то парнем, по-хозяйски входящим в комнату. Тот как-то странно покосился на некромага, но, все-таки приняв во внимание, в каком виде Глеб сейчас находился, начал с все тем же наигранно ошарашенным выражением лица говорить:
- Дез, я, конечно, все понимаю, но что ты с собой сделал, пока меня не было, - Бейбарсов на мгновенье стушевался и уже собрался с силами для ответа, но собеседник не дал ему этого сделать, продолжив. – Я всегда тебе говорил, не балуйся ты с магией, а ты что? Вон опять у кого-то из людей одежду стырил. Где теперь свою доставать будешь, а?
- Не знаю, - коротко ответил Бейбарсов, запомнив свое новое имя Дез.
- Что-то ты сегодня не разговорчивый. Тьфу ты! Хоть до чего-то ты додумался. Вон же твоя одежда на кровати валяется. Да, Дезмонд-Дезмонд, как не хорошо, оставил человека без одежки, ай-ай-ай. Давай бегом переодевайся, иначе опять на занятия опоздаем. Не хочу я опять из-за тебя от профессора нагоняй получать! Представляю, идет человек по улице, а у него бац – и ничего не осталось. А если известный человек, а? Какой скандалище! – мечтательно произнес новообразовавшийся сосед. - А ты давай-давай скорее, я тут чисто в качестве заполнителя тишины звучу. - Глебу повторять дважды никогда не нужно было, и он начал переодеваться. А собеседник тем временем продолжал. – Давай, раз-два, раз-два. Ах, армия. Да, прекрасное было время… А помнишь тот бой? Да, конечно, не забыл. Как ты доблестно противостоял вражеской армии там, сумел нейтрализовать разрушительные заклинания нескольких волшебников из стана противника, ага? Ведь я никогда не хотел учиться магии, да и способности у меня к ней были, честно говоря, слабенькие. Но когда ты в том бою, рискуя собой, не дал мне, рядовому воину Торвальду, умереть, я не мог ни поблагодарить тебя. Представляешь, если бы нас с тобой не было? Некому было бы доблестно защищать этот мирок. А помнишь, после битвы я подошёл к тебе и предложил свою дружбу? У тебя тогда еще так глазки загорелись… Ну ты и капуша!
- Заслушался, - ухмыльнувшись, просто ответил Глеб и, застегнув последнюю пуговицу на камзоле, бросил свою бывшую одежду под подушку. Он почему-то был убежден, что она ему еще не раз пригодится.
Торвальд первый вышел из комнаты, Бейбарсов незамедлительно проследовал за ним. Они вышли в небольшой холл, из которого было еще несколько таких же дверей, как та, в комнату. Глеб догадался, что здесь живут, учатся и другие маги, кроме него с Торвальдом. Встретив одного из них, который недружелюбно воззрился на Бейбарсова, парень осознал, что с людьми он в  далеких от "хорошо" отношениях. "Конечно… Подозрительно иметь дело с эльфом, с выходцем из другой, насколько я представляю, очень гордой и высокомерной нации. На Земле было то же самое. Таня тоже боялась меня, потому что я – некромаг". Мысли о дщери Гроттеров, оставленной в другом мире, о невозможности встретиться или просто вернуться снова отдались острой болью в левой стороне груди. От нелегких мыслей Глеба отвлек голос его нового, на редкость разговорчивого и до ужаса напоминающего играющего комментатора друга.
- Ну как, готов к экзамену? Как говорит профессор, - Торвальд зажал себе нос и измененным голосом процитировал, - "Пять лет истекло, Дезмонд, и настало время проходить испытание, чтобы получить степень мага, волшебный посох и доступ к высшим заклинаниям". Тьфу ты, бедные мои родичи. Ты ж готов, что я спрашиваю. Главное, не паникуй, да и самый опытный ученик нашей Академии просто не может ни сдать.
Пока Торвальд продолжал болтать, в чем Глеб был не уверен, так как уже не слышал его, лишь не закрывающийся рот намекал о произношении неких звуков, Бейбарсов полностью погрузился в освоение своего нового "я".
"Да… что это еще за экзамен? Я же совершенно ничего не знаю о магии этого мира. Так, спокойно. Все будет нормально. Для начала мне следует проверить действенность магии того мира, возможно и мне повезет…" – Глеб попытался призвать свою трость, мало веря в возможность такого развития событий, но на удивление парня и его нового друга, который подобно сирене оповестил весь дом своим восхищенным криком, та спустя несколько томительных мгновений оказалась в руках Бейбарсова.  -  "Неплохо. А так?"
Бейбарсов всеми швабрами своей души пожелал перемещения Тани, несомненно, не забыв подкрепить это желание одним прекрасным некромагическим заклинанием, но, увы, ничего путного из этого не вышло. Через пару секунд Бейбарсов просто схватился за живот и, прислонившись к одной из стенок, сполз по этой услужливой особе вниз. Но по вселенскому закону подлости на этом неприятности далеко не закончились. Как только Глеб коснулся своей пятой точкой пола, все его тело пронзило, словно электрошоком и, чудом удержав равновесие, он присел, опираясь на стенку. В этот момент по его голове словно пропустили волну самого резкого и противного звука, и послышался ехидный голос: "Да, ну додумался!"
"Что за черт?" – только и успел подумать Бейбарсов, как голос вновь продолжил свое комментирование.
"Не черт, а другой мир. Если что, на территории Академии темная магия под строжайшим запретом, а про некромагию тут и говорить нечего. Обычно наказания полегче, хотя ты у нас вообще оригинал, темной тебе не хватило – ты некромагией шарахнул. Молодец – ничего не скажешь".
"А я откуда знал?!" – досадливо ответил Бейбарсов незнакомцу, выбравшему его голову для своего места жительства.
"Теперь будешь знать. Это тебе пойдет на пользу, нечего портить мою репутацию своими выходками".
"Да кто ты вообще такой?" – начиная догадываться, что за "друг" засел в его голове, спросил парень.
"Нет, он еще спрашивает. Сам догадаешься", - с ощутимой долей упрямства ответил голос.
"Дезмонд?" – недоверчиво вопрошал Глеб.
"Хвала Демиургам, догадался. А ты не так глуп, каким казался в начале. Так, у меня есть всего пара минут рассказать все то, что ты должен сейчас знать. Насчет магии не беспокойся, в случае чего я буду тебе помогать, но сейчас не об этом. Я расскажу тебе историю своей жизни, постарайся запомнить все, что я тебе расскажу и особенно имена.
Моя мать, юная знатная эльфийка, жившая при дворе Энии, совершенно потеряла голову из-за одного красивого и мужественного рыцаря, сопровождавшего послов из людского государства. Молодой воин, мой отец, сумел устроить тайную встречу со своей возлюбленной. Но время пребывания людских дипломатов подошло к концу, и он был вынужден покинуть Энию. Прошло определённое время, и родился я. Все сразу поняли, кто стал причиной моего появления на свет, король был разгневан. Однако за меня, маленького полуэльфа, заступился придворный маг и советник короля Ирдис. Он просил монарха пощадить меня, сказав, что видит магическую искорку, хотел бы оставить в Энии и лично обучать азам волшебства. Мою мать изгнали из королевства, так велел закон. Рос я при дворе, без отца и матери. Повзрослев, я приступил к обучению магическому искусству, в котором достиг небольших успехов. Подругой моих детских игр была принцесса Алатиэль… Я полюбил ее, но король не одобрял наши отношения, меня обвинили в практике чертовой черной магии. Ирдис, конечно, пытался заступиться, но короля устраивало такое положение дел, и мне пришлось покинуть Энию. Я продолжил обучение магическим наукам здесь, в Академии Магии. С тех пор прошло уже пять лет…" – голос под конец начал стихать, потом превратился в неразборчивое бормотание, в котором понимаемым оставалось только одно имя…
Тем временем Глеб почувствовал несильное покалывание в области боков и щек, сложилось такое чувство, что кто-то намеренно испытывает его на терпимость. В действительности все оказалось намного проще, это Торвальд пытался привести в состояние "здравой памяти" Дезмонда. Пока Бейбарсов общался с обитателем его головы, воин, даже не предполагавший об этом, увидел только обмякшее тело, чудом сумевшее сохранить равновесие.
Для начала Торвальд испробовал на Дезмонде все известные ему не магические способы привести человека в чувство: обливать соседа холодной водой с ног до головы он, конечно, не стал, ибо, зная развитое чувство юмора друга, а вернее, почти полное его отсутствие, это могло плохо закончиться, причем, скорее всего для него самого. Дальше был еще электрошок, но без магии это практически невозможно было выполнить, а с последним у Торвальда редко ладилось. Оставалось испробовать еще один вариант, который сейчас виделся наиболее перспективным. Именно его последствия и испытал на себе Бейбарсов, Торвальд дал ему несколько пощечин своей легчайшей рукой воина, потом попытался защекотать, видя всю бесполезность своих действий, он решил осуществить вариант электрошока. Но без магии и электричества, руками. О военной хватке Торвальда знала еще армия, а теперь узнал Глеб, а точнее, почувствовал.
Очнувшись, содержание Бейбарсовского желудка вновь попыталось выбраться наружу, но ему помешали сам хозяин и онемевший рот.
- Все, Тор, я пришел в себя. Достаточно. Спасибо, - с трудом овладевая ртом, неразборчиво воскликнул Глеб.
Торвальд светло улыбнулся и, ничего не ответив, сжал друга в своих объятиях. 
"Нет, он точно хочет, чтобы мое содержимое вырвалось наружу".
В голове послышался одобрительный смех Дезмонда и слова: "Ты сам напросился".
Разумно промолчав, Бейбарсов обратился к действительности, в которой ничего не изменилось.
- Тор, пора на экзамен, - ляпнул сдуру Глеб первое, что пришло на ум. Удивительно, но это подействовало.
- Да, конечно, пошли скорее.
Бейбарсов поднялся, не забыв захватить трость, и, слегка пошатываясь, пошел вперед вслед за опередившим его другом. Оказывается, Глеб не дошел до двери буквально два метра, и теперь выйдя на свет, он сожмурился от яркого света солнца, или того, что заменяло его в этой реальности. Также только сейчас Бейбарсов додумался осмотреть Торвальда. Тот оказался почти на целую голову выше его самого, атлетического телосложения. Обгоревшие темные волосы по плечи, карие глаза. Выглядел тот года на три старше, чем Глеб сейчас. Но внешность, как говорится, обманчива. Уже немного узнав характер Торвальда, Бейбаров лишь слегка удивился.
"Неплохо начинается первый день. Теперь у меня есть друг", - Глеб всегда обходился один, но сейчас он понял, что не использовал в том мире, но получил шанс испытать в этом. - "Может быть, и с Таней все сложилось… Нет, нельзя о ней вспоминать. Она с Валялкиным. Хватит, Бейбарсов! Ты никогда ее не увидишь и точка".
"Никогда не говори никогда", - философски отметил Дезмонд. – "Все будет".
- Что ты встал, Дез? Что-то не так, - спросил в это время Торвальд, махая своей рукой перед глазами Глеба.
- А? Нет, пошли дальше.
Дальше Бейбарсов наконец-то смог осмотреться где же они именно находились. Вокруг обнаружилась роща каких-то неизвестных парню деревьев, напоминающих по своей крепости и могуществу Лукоморский дуб, оглянувшись назад, он увидел домик, который они только что покинули. Построенный, видимо, из таких же деревьев, как те которые росли рядом, он словно рос прямо из земли.
"Строили с помощью магии. Светлой магии", - точно определил Глеб. Старухина избушка на Алтае тоже была такой, с одним только "но": построенная с помощью некромагии, она вросла в землю, сверху покосившись, что вполне соответствовало сути этого рода магии – уничтожению, а не созиданию.
От размышлений его отвлек звук проникающий откуда-то извне, но явно не принадлежавший Торвальду. Мгновение спустя Глеб опознал его – это был стон, полный боли, очень тихий, напоминающий хрустальный звон.
- Что это, Дезмонд? – повернувшись, спросил Торвальд.
Глеб не знал, но он не мог просто пройти мимо. Именно сейчас у него нет права на это. Мысль о требуемой кем-то помощи металась в его голове, как израненная птица. Осторожно свернув в сторону источника звука и пройдя заросли, Бейбарсов увидел следующую картину: прислонившись к одному из могучих деревьев, на земле сидел... эльф, истекающий кровью. Ему с трудом давалось дыхание, жизнь по капле вытекала из него.
С ужасом Дезмонд, обратившийся к реальности, узнал в эльфе своего первого наставника, придворного мага Ирдиса. В следующее мгновение в голове Глеба послышался отчаянный крик полуэльфа: "Ирдис!" Это стало последним, что требовалось Бейбарсову для полного осознания ситуации.
- Торвальд, поспеши за помощью! – крикнул Глеб остолбеневшему от увиденного другу. - Ирдис, что с тобой случилось? - Эльф поднял глаза, с трудом размыкая веки и тихим, срывающимся голосом хотел начать говорить. – Нет, молчи, ничего не говори. Я тебе сейчас помогу.
"Дезмонд, что можно сделать?" – Глеб не знал, почему он так поступает, но он чувствовал, что должен, обязан помочь этому эльфу. Может, это возбуждение полуэльфа на него так действовало, это сейчас не имело значения.
Ответ последовал моментально:
"Освободи сознание, успокойся и предельно сосредоточься. Хорошо. Слушай только меня. Почувствуй свою энергию, представь себя кувшином, наполненным жизненной энергией. Слейся с ним. Ты - кувшин. Теперь возьми Ирдиса за руку. Забудь про него, как про человека. Он – пустой стакан. Внуши себе это. Мысли только образами. Нет людей, я лишь помощник, никого не существует, только стакан и кувшин. Молодец, еще немного. Теперь отдай немного. Максимум, четверть. Хватит!" - сначала Дезмонд говорил таким гипнотическим голосом, что даже Бейбарсов не стал, да и не хотел сопротивляться.
Глеб немедленно отпустил руку Ирдиса, но, не удержавшись на ногах, осел вниз на землю. Тяжело дыша, он прислонился щекой к коре дерева, от которой веяло приятной прохладой.
"Я же предупреждал, не больше четверти! Куда ты дальше вливать попробовал?! Погеройствовать захотелось, а? Ты что не понимаешь, что у тебя-то энергии много, а вот к светлой магии ты пока не приспособлен?! Радуйся, что еще легко обошелся".
Глеб не остался в долгу: "А не надо было таким голосом гипнотическим говорить, вот она оборотная сторона света".
"Спешу тебя обрадовать, ты теперь тоже светлый. Может, у тебя будет новый шанс на счастье", - туманно добавил Дезмонд.
"С этого места поподробнее".
Но ответа не последовало. Глеб вернулся в реальность и посмотрел на Ирдиса. Сейчас он стал выглядеть намного лучше, чем раньше, и дело далеко не в молодости. Просто раны его больше не кровоточили, вместо них теперь были просто рубцы.
"Наверное, регенерация некромага помогла".
- Дезмонд, это ты? – послышался ослабевший голос Ирдиса.
- Да, учитель.
- Нет, ты – не Дезмонд, ты – один из обещанных пришельцев. Можешь не скрывать свое имя от меня, я знаю его. Благодарю тебя за помощь, о, странник. Ты здесь, чтобы выполнить свою миссию. Так слушай и внимай: впервые в истории, Эния была захвачена врагом. Нет, магический купол не подвёл, и по ущелью не прошло ни одного вражеского солдата, - враг появился ночью, тихо и неожиданно, прямо в окрестностях дворца. Толпа существ, напоминающих демонов с ревом ворвалась во дворец, сокрушая сонных стражников, так и не успевших понять, что произошло. Окрестные здания уже были охвачены адским пламенем, крики убиваемых жителей раздавались со всех сторон, а над всем этим, подобному гигантскому призраку, наводя волны магического ужаса на всех живых, носилась крылатая тварь, чей силуэт даже на фоне ночного неба казался чёрным, будто бы поглощающим любой свет. Дракон. Монстр приземлился на балконе королевского дворца и с его спины соскочила фигура, полностью закованная в воронёные латы. Навстречу ему выбежал король, держа в руке меч. Поединок был недолгим - пронзённый дьявольским оружием, владыка пал, выкрикнув проклятье своему убийце. Я пытался помочь своему повелителю, но был атакован подручными рыцаря в воронёных доспехах и получил тяжёлые раны. Единственное, что мне оставалось, это бежать за помощью, телепортироваться к тебе. Последнее, что я успел заметить, о, Демиурги, – это Алатиэль, захваченная солдатами Армии тьмы. Спаси ее, прошу тебя, пришелец, кроме тебя никто не поможет. Ты – единственная надежда Энии. Представь, что Алатиэлью была бы та, кого ты так любишь. Та девушка с огненно-рыжими волосами и глазами-изумрудами. Выполни миссию, и ты найдешь покой, и она не … Возьми этот кристалл, с помощью него ты всегда сможешь со мной связаться, а теперь помоги мне дойти. Да помогут тебе небеса!
В этот момент Ирдис потерял сознание, а на поляну телепортировали Торвальд и профессор. Увидев бессознательного эльфа, учитель незамедлительно подошел к нему и, сказав только: "Экзамен отменяется", телепортировал вместе с пострадавшим. Торвальд, понимая состояние друга, молча направился в сторону дома, оставив Глеба наедине с его тяжелым думами. Ему действительно было о чем подумать.
"Причем тут Таня? Как он сказал: "Выполни миссию, и она не…". Почему же он не докончил?  Зная, что что-то грозит малышке, я не могу ни пойти… Черт, как же все запутанно! Все, я должен. Необходимо спасти Алатиэль. Выбор был сделан, решение принято окончательно и бесповоротно, осталась только "самая малость" – прийти в Энию и разгромить врага. Но в одиночку мне не справиться, понадобится помощь".
Глеб встал, захватив трость, наложил на нее заклинание невидимости и направился собираться в путь, подумав только о подозрительном молчании и спокойствии Дезмонда.